Форум Лабинска

Всё чередой своей идёт:
Пост, Пасха на пороге
И, если можно, пару строк
О Вере и о Боге.

Можно верить и не верить
В божество и чудеса,
Не оспоришь всё равно ведь –
Чудо наша жизнь вся.

Как понять – бездонный космос,
Или бесконечный Мир ?
Если Чудо невозможно,
Кто всё это сотворил?

И, простите мне кощунство,
Кто же сотворил Того,
Кто в шесть дней придумал Солнце,
Небо, Землю - в общем Всё?

До микробика продумал,
Досконально просчитал,
В человека Жизнь вдохнул Он ,
А потом и наказал.

Наказал, но не покинул,
За грехи людей Творец,
Часть себя, родного сына,
Не щадя послал на крест.

Растолковывать писанье,
И людей учить Любви,
А в итоге лишь страданья,
А в награду крик: «Распни!».

Как понять людскую злобу,
Этот стадный наш инстинкт,
Если мы не верим Богу,
Кто поверит в нас, простит?

Многоверие.… Как можно,
Каждый думает, что прав.
И трактуют слово Божье
Под обычаи и нрав.

Бесконечное пространство…
Без конца и края Мир…
Бесконечно Божье царство…
А потом что, что за ним?

Не понять умом предельным,
Не осилить, не догнать,
Остаётся только верить
Да на Бога уповать.




СОТВОРЕНИЕ МИРА

«Земля» безвидна и пуста
Лишь тьма над бездной.
Вселенной нет, Она одна
Творца надежда.

И Божий дух Её объял,
Питая силой -
Что Бог задумал и желал,
В неё входило.

Бог Триедин, не разделим,
И всё для Сына,
Сын от Начала Словом был,
Бог Слово было.

Предвидел всё и был готов
Он к жертве крестной,
Во искупление грехов
И жизни вечной.

Был миг, начало от Начал
Творца Творений:
- Да будет свет, - и свет вдруг стал,
И был день первый.

Так отделился свет от тьмы,
И день от ночи.
Ни из чего. Свет просто был
Рассредоточен.

Струился он над веществом
Над первозданным,
И угасал, и вяз, и вновь
Горел сияньем.

Игра дня с ночью над «водой»
В ней утро, вечер.
Всему порядок и покой
Давала Вечность.

Бог мог бы мир образовать
В одно мгновенье
Но Он решил - всему есть Час,
Всему есть Время.

Всё должно состояться и
Быть постепенно,
А потому разбил на «дни»
Процесс творенья.

И день Его не как сейчас –
В часах минутах,
Гораздо больший и размах,
И промежуток.

Ещё и не было планет -
Мерил привычных,
У Бога и один момент -
Лет сто обычных.

- Да будет твердь,- сказал Творец.
По мановенью
Всё сотряслось, сорвалось с мест -
Пришло в движенье.

Распалась масса вещества
И разделилась,
И по орбитам, по осям
Всё закружилось.

По слову Божьему, одним
Лишь повеленьем,
Был создан необъятный мир
Его вселенной.

Он Твердь увидел - хороша.
Дела благие.
Творение второго дня -
Раздел стихии.

И стало так: «вода» в верху –
Планеты, звёзды,
Внизу - Земля, но это всё
Окрепнет позже.

Во времена Начала Дел,
Всего Начала,
Ещё любое вещество,
Как есть не стало.

Вода была не Н2 О –
Сложней на много,
«Земля» и вовсе Вещество
Для целей Бога.

Настал день третий, Бог сказал:
- Явится суша, -
И воды в реки, океан
Вошли послушно.

Земля планетой стала вдруг
И атмосферой
Её окутало вокруг,
Как дымкой серой.

Густело, стыло вещество,
Затвердевало,
Формировалось в недрах всё,
Что ценным стало.

Образовались здесь и там
Долины, горы
И у подножья мёртвых скал,
Моря, озёра.

И Бог велел: - Быть в зелени
Всей суше, в травах,
Что бы плодом всё на земле
Произрастало.

И что бы семени всего
Жить бесконечно
И что б себе подобного
Рождало вечно.

И стала суша зеленеть
В первичном свете.
И то единственный был цвет.
И день был третий.

И Бог увидел – хорошо
Трёх дней начало,
Но, что бы в радуге цветов
Всё заблистало,

Он повелел на веке, впредь
Телам на тверди
Свет сконцентрировав, гореть
И лить на Землю.

И стало так. И чередой
Поплыло время,
И Мир под солнцем и луной
Стал совершенен.

Излили звёзды свет живой,
Планеты - мёртвый.
Творец доволен был собой.
Был день четвёртый.

Сияло солнце в небесах,
Шумели волны.
Была божественной краса,
Но мир - не полным.

Ни для кого цвели цветы,
И травы зрели.
Тоскливо. Без живой души
И жизнь без цели.

И Бог сказал, простерши длань
Над всей водою:
- Наполню всю из края в край
Живой душою.

И пусть вода произрастит
Рыб и животных.
Живите, каждый пусть плодит
Себе подобных.

И стало. Птицы в небесах
И рыба в море,
И исполины черепах
На вольной воле.

Без счёта ящериц, ползёт,
Плывёт куда-то,
И это было хорошо.
И день был пятый.

Взгляд поражает пятый день
От мирозданья:
Гигантских папоротников сень
И динозавры.

Драконы в небе, на земле,
И чудо - рыбы,
И кто-то кроется в траве
Шипящей глыбой.

Мир гадов, птицы и моллюск -
Водноземного.
Простор же суши ещё пуст,
До дня шестого.

А в день шестой повелевал
Творец землёю -
По роду душу наказал
Известь живую.

Четвероногих и скотов,
Зверей и гадов
Земных, по множеству родов.
И стал порядок.

Земля была населена
Живым твореньем.
Была и суша, и вода,
Трава, деревья.

Была гармония во всём
С начала Века,
Но без того, кто стал венцом, -
Без человека.

И Бог решил: - По образу
Создам подобье.
Что б был таким же по всему
И был свободен.

И что б владычествовал он
Над всем твореньем,
Был первым в царствии земном
И Богу верен.

И сотворил и сделал так,
Как и задумал.
Из Праха взял, из Вещества,
И жизнь вдунул.

Свободный дал, бессмертный дух
Дал разум, волю.
И завершил Создатель труд
И был в покое.

И он почил от всяких дел
Ко дню седьмому,
Благословил и так велел
Всему живому.

Отцы святые говорят,
Седьмой день мира,
От сотворения подряд,
Идёт и ныне.

Последним будет день восьмой -
Конец творенья.
После скончания людей
И воскресенья.

Старик пиши ещё, с удовольствием читаю твои стихи. Почему не принимаешь участие в других темах? Как поэт мог бы привнести что то новое.

Да, Старик, подключайся

Автор неизвестен, но очеееень понравилось.23:00

В одном Лесу, где зреют кроны

Ветвей неисчислимого числа,

Назначили Министром Обороны

Не Волка, не Медведя, а Осла…

Нет, никого не путал бес лукавый.

И Царь Лесной был вовсе не дебил.

В Лесу том правил сам Орёл Двуглавый,

А он с Ослом когда-то дружен был.

Когда на свете всё решают связи,

То многое понятно и без слов.

Подумаешь, судьба из грязи в князи

Выводит и не эдаких ослов!

Весть разнеслась по всей лесной твердыне

От южных чащ, до северных болот,

Что отданы во власть Ослу отныне

Оплот Державы – Армия и Флот.

Шептались жабы в каждой луже,

Смакуя в сплетне едкое словцо,

Осёл-то наш гражданским был к тому же,

Что для военных, как плевок в лицо.

Осёл, страдая манией величья,

Задумал как-то, с бодуна видать,

Что не мешало б новое обличье

Многострадальной армии придать.

Ну, числился б Министром для проформы,

Так нет же, дурень, Господи прости,

Решил свои ослиные реформы

Во вверенных структурах провести.

И понеслись по всем войскам приказы,

В которых глупость – каждая строка…

Поверьте, нет заразнее проказы,

Чем инициатива просто дурака!

Недвижимость и земли министерства

Продать лесной братве за полцены!

Как видите, такие изуверства

Случаются порой и без войны.

Войска порезать до смешных размеров –

Войны ж не ожидается пока!

И поменять не плохо б офицеров

На менеджеров в модных пиджаках.

Вот так Осёл, копыт не покладая

И закусив упрямо удила,

Питательную зелень поедая,

Творил свои ослиные дела.

Весь Лес гудел, протестом сотрясаем:

«А если враг! Что делать будем с ним?

Ослиными ушами забросаем?

И криками «И-а» ошеломим?»

Кричали только Дятлы и Вороны,

Засевшие в Парламенте лесном,

Что повезло с Министром Обороны,

Что не осёл он, будучи Ослом!

Одних вояк, как водится, забыли

Спросить: «А как, служивые, дела?»

А ведь они не просто так завыли

От выходок ретивого Осла!

Профессию избрав из незавидных,

Служа на благо Леса за гроши,

Они уже не ждут берлог солидных,

Для них и норки будут хороши.

Но у Осла другие интересы,

До подчинённых дела нет Ослу.

К тому же дрессированная пресса

Поёт ему и славу и хвалу.

Коль дальше так пойдёт, судите сами:

Хотят того «верхи», иль не хотят,

Останется Осёл служить с ослами,

А Родину ослы не защитят.

Мораль моя отнюдь не будет длинной.

Дай, Бог, чтоб не случилося войны…

Но если вдруг!? То армией ослиной

Врагу смертельно… будем мы смешны!

Басня интересная. Стиль мне близок и тема тоже. Автор молодец!

Со временем туговато, но постараюсь исправиться и буду рад быть полезным.



« Господи! Когда мы видели Тебя
алчущим или страждущим, … и не
послужили Тебе?»
Ев. От Матфея, гл. 25, ст.44.



Асфальт, кусок картона грязно-серый -
Осколок затерявшейся беды -
И женщина, склонившись, на коленях
Стоит, не поднимая головы.


Поток людей спешащих и не очень –
Весна во всём затеяла разлад –
И мелкие дождинки многоточья
Повсюду расставляют невпопад.

Проспект заполнен шелестом машинным,
Рекламные плакаты до небес,
Киоски, бары, храмы, магазины –
Блестящая неоновая смесь.

Играют блики, мечутся по стенам
И по витринам разной мишуры,
По женщине, что молча, на коленях
Стоит, не поднимая головы.




Во дни далёкие, былые,
И есть свидетельства тому,
Пророки по свету ходили.
Учили правде и добру.

Без громких слов нравоучений,
Не ради выгод и чинов,
С великим ангельским терпеньем,
Друзей учили и врагов.

Их слово чаще выходило
Со власть имущими в разрез,
Нередко было не по силам,
Но до конца несли свой крест.

Их истязали, убивали.
От них хотели-то всего
Что бы поменьше прорекали,
Не раскрывали кой-чего.

Но Божьим даром обладая,
Они не смели отступать,
А судьбы Мира предрекая,
Своей-то не могли не знать.

У многих имена забылись -
К святым причислены не все,
Да и не к этому стремились
Когда сгорали на костре

Планета Х, созвездье Z
Всё так условно потому,
Что их давным-давно уж нет
И в телескопы с давних лет
Там видят «чёрную дыру».

Но всё ж дотошные ребята,
(Им тайны Мира не секрет),
Установили: что когда-то
Была планета как Земля там
И почему её там нет.

Где, как, какие брали пробы,
Как заглянули в глубь Миров,
Но вывод сделали особый –
Не злые силы и хворобы
Их погубили, а любовь.

Там верь, не верьте – как хотите
Всё было так, как на Земле,
Во время Оное Спаситель
Пришёл, любви чтоб научить их,
За что распят был на кресте.

Но дальше стало по другому:
Все сразу осознали то,
Что причинил зло Святому,
Который нёс одно добро им,
И что все предали его.

И от того, что натворили,
Скорбь разошлась по той Земле
В пустыни люди уходили,
Селились в кельи и молились,
Молились, каялись в грехе.

Там не повесился Иуда,
А стал замаливать свой грех.
Фома поверил сразу в Чудо,
И Павел сразу стал повсюду
Учить Христовой вере всех.

И все внимали с полуслова,
И знали наизусть Псалтырь,
Вставали с колокольным звоном,
И как положено, поклоны
И вся Земля, как монастырь.

И ни разлада, ни раздора,
Никто быть первым не хотел
И Благодать сошла к ним скоро
И не случилось там раскола -
Одно дано по вере всем.

Потом постриглись все в монахи,
Дав целомудрия обет.
В посте, в молитве, в божьем страхе
Шли год за годом, и одряхли
Все как то в раз на той Земле.

В Миру никто не жил, хотели
Одно – спасения души.
И города вокруг пустели,
А на Земле плодились звери.
Да травы буйные росли.

Через совсем немного время
Последний умер человек.
Его обмыли и отпели
Ветра в холодной колыбели -
Так и закончился там Век.

И оттого (или совпало -
Творцу известно одному),
Тьма постепенно всё объяла,
И в телескопы видно стало
В том месте «чёрную дыру».

не сильно удачный размер, на мой взгляд

По себе мерил. Вроде нормально

Первомай в Лабинске.
(экспромт — пародия)

“Сегодня мы не на параде”,
Сегодня вышел стар и млад,
Решили так «большие дяди»,
А значит всё-таки парад.

Пусть нет в Лабинске мавзолея,
Он до такого не дорос,
Но с пьедестала смотрит Ленин,
Хотя сам мэр «единорос».

А коммунистом был в то время,
И там в начальниках ходил.
Не уж-то и товарищ Ленин
Уже в «единую» вступил ?



НИКИТИНО.

Наш край богат – природные ресурсы,
И красотою Бог не обделил,
Рукой подать до неба и Эльбруса,
Места есть - человек не проходил.

Какие здесь рассветы и закаты!
И вечный снег, и вечная весна,
И горные ручьи бегут куда-то,
И в них ещё живая есть вода.

Здесь расцветает аленький цветочек,
До суеты крайцентров сотни вёрст,
Простой крестьянский труд ещё в почёте,
И жизнь здесь равномерная течёт.

«Медвежий угол»: света нет и газа.
И, по всему, не двадцать первый век.
Родиться в красоте такой — награда.
Её не всякий стоит человек.

Извивается поток -
В скалах ему тесно,
Мостик брошен из досок
Кем-то неизвестным.

Обветшал и позабыт,
С проржавевшим тросом
Бездна радостно шумит –
Кто-то будет сброшен.

Оборвётся чей то крик -
Эхо не поспеет.
Не росою через миг
Окропится берег.

А потоку всё равно
(он спешит к равнине),
Чей в нём муж, отец, сынок,
Враг или любимый.

Сообщение отредактировал Старик - 1.5.2012, 19:12

Спасибо, за стихи. Всегда с удовольствием читаю. А Ленин единоросс - круто.

Нам на картах не хватает места,
Мы для всех провинция и глушь,
А с судьбою спорить бесполезно,
Это зазубрили наизусть.

По России мест таких довольно,
Как живут - не ведает никто.
В них находят быстро, если войны,
Или сделал что-нибудь не то.

Лабинск - забытый уголок,
Лаба - студёных вод поток.
Всё тленно, суета - сует,
В рутине дней, в потоке лет.

Где- то там играют в демократов,
На Болотной митингуют всласть…
А у нас всё время с краю хата -
Так и так, а всё не наша власть.

Мы, конечно, тоже можем в князи,
Если не за совесть, а за страх,
Только нам удобнее из грязи
В небе, в море, ну и в лагерях.

Лабинск, кому-то невдомёк,
Он, как и горных вод поток,
Непредсказуемый, шальной,
Путь в жизни пробивает свой.

- Почему не гладко выбрит,
Ну-ка выдохни, вдохни.
Пил спиртное, что - ли, изверг
В выходные эти дни?

Ох, водилы, что за люди?
Как без вас нам скучно жить!
Ну, садись в машину, будем
Разговоры говорить.

Так, давай-ка всё по правде:
Сколько, с кем, чего и где.
На посту не шуток ради
Капитан ГИБДД.

Ай-яй-яй! Сейчас в «больничку»,
Занесём всё в протокол.
С перегаром неприлично
Находиться за рулём.

На два годика лишишься,
Двадцать «штук» присудит суд,
Если не подсуетишься
И « условные» дадут.

Ну, так что? Ну, не серьёзно,
Да ты прямо, как в лесу,
Ты смекай, вот столько б можно
За сплошную полосу.

Думай, думай… Больше нету!
Люди ищут где занять…
А писатели, поэты -
Мне, поверишь, наплевать.

Я вот тоже сочиняю…
Ну, так что же, протокол?
Ничего не понимаю,
Ты же пьяный за рулём.

Да, да, да. Вот так, дружище -
Ноль промилей и ни-ни…
Протокольчик и больничка?
Лучше время не тяни.

И не надо про лекарство
Пепси, колу и кефир.
Это старенькая сказка,
Я всё это проходил.

Плохо ты соображаешь…
Но «крутые» номера…
И людей приличных знаешь,
И родился не вчера…

Разболтались мы, однако.
Протокольчик…, протокол…
Что там есть? Считай по блату,
И смотри мне, за рулём.

С «этим делом» очень строго,
С «этим делом» не шути…
Эх, дорога, ты дорога,
Эх, инспектор на пути.

Кто-то крутит в небесах
Грозовыми тучами.
Над землёй висит гроза,
Ожидает случая.

Непременно нужно ей,
Что б не зря стараться.
Для неё пугать людей -
Только наслаждаться.

Громыхнуло, так, чуток,
А потом с раскатами,
И пронёсся ветерок
Над домами-хатами.

Бабы бросились во двор,
Рвут бельё с верёвок,
Развевается подол
У коленок голых.

Закружилась, понеслась
Пыльная забава,
И уже дождинки всласть
Лупят, где попало.

Раскололся небосвод -
Молния прошила.
Гром и крестится народ:
- Господи, помилуй!

Но вообще стиль у вас хороший. Лёгкость рифм присутствует, и разнообразие тем радует

свой стиль есть адназначна, уж если такому валенку как я это видно...

Старик красава, чо там говорить

Колдовала колдунья
Заклинанья творя,
Насылала безумье,
Проклинала шутя.

Ей достаточно было
Лишь взглянуть на предмет -
В чёрной магии сила
И спасения нет.

Люди злые, лихие
Пробирались тайком,
Свои души сулили
За расправу с врагом.

И с азартом шалуньи
Начинала шабаш
Молодая колдунья,
Да и тех лет не дашь.

Толковали соседи:
У неё по ночам
В полнолуние ведьмы
Сбирают бедлам.

Веселятся с размахом,
Даже стены дрожат.
Понаделают страха
И чуть свет улетят.

А обычно и днями
У неё тишина,
За запорами ставень
Всё одна и одна.

Только кошка с собакой,
Да который уж год
На сарае горбатом
Чёрный ворон живёт.

Парни словом не в силах
Перемолвиться с ней –
Что с того, что красива,
Всяк себе не злодей.

Потому-то сторонкой
Обходили тот дом
На заросшем пригорке
С крапивой под окном.

А она колдовала,
Заклинанья творя.
Что б любимый, желанный
Заглянул не шутя.

Самый верный творила,
Самый злой приворот.
В чёрной магии сила,
А его не берёт.

И просила ночами,
И рыдала тайком,
Применяла все чары,
А ему - ни почём.

Потому в полнолунье
Собирала шабаш
Молодая колдунья,
Всех годов и не дашь.



Под колодою змея
Ждёт, момент настанет,
Пропиталась ядом вся -
Жалить, так уж жалить.

Что бы сразу - наповал,
И смотреть, как в муках
Кое-как проковыляв
Её жертва рухнет.

Что там? Боли, слабость, жжёт,
Головокружение?
Тот, кто жалил, тот поймёт,
Что за наслаждение.

И опять в кольцо, шипя.
Скользкая, холодная.
Как обычная змея,
Только подколодная.

Затяжные дожди напомнили мне годы, проведённые в Польше.
Покажу кое-что из «Польской тетради».
Если заинтересует, могу продолжить.

День ли вечер ? Из-за доков
По воде крадётся клубами туман.
Мне сегодня одиноко,
точно также одиноко, как вчера.
И покой каюты больше не по силам,
И бродить по мокрым улицам устал -
Снова в Гдыню непогода зачастила,
Повернула все пути-дороги в бар.

Неопрятная, рябая Бася,
Странная улыбка на губах,
Каждый вечер, целый вечер в баре пляшет
И со всеми норовит на брудершафт.

В баре людно, многословно,
Вентилятор кружит дым от сигарет,
Бася пляшет, монотонно,
повторяя странный свой кардебалет.
А на небе стало плотное ненастье,
Из щелей сочатся слёзы - не вода.
Так и счастье, просочилось где-то счастье,
И исчезло, и пропало навсегда.

Отбивает каблучками Бася
И вторят бутылки на столах,
Так и пляшет целый вечер, так и пляшет
И напрасно норовит на брудершафт.

Мокрый ветер, плачут окна,
Разноцветно плачут буковки реклам.
Всё давным – давно промокло,
город словно переполненный бокал.
Фары жёлтые проспект перелетают,
Их разбухшая глотает пустота.
Так и жизнь однажды стала никакая
Сорвалась и полетела в никуда.

Полу-умная девчонка Бася
Под дождём кружит, кружит чему-то в такт,
Канопушки на лице, как - будто плачет
Ни вперед пути не знает ни назад.


Гдыня, дождь, набережная и бомжи.

Мелкий дождь с утра нудит облажной,
По гостям народ спешит, да домой.
Тихо. Лебеди в воде, как буйки,
Да чернеют кое-где зонтики.

Одиноким непогода - магнит,
На простор, да на свободу манит.
Дождь – приятель постучит, позовёт
И уже ты не один - кто-то ждёт.

В мокрых сумерках побудем вдвоём,
Помечтаем, да обсудим своё.
Никуда совсем не надо спешить,
Чёрный зонт нам не преграда, а щит.

Все промокло, даже свет фонарей,
Никакой надежды нет на людей.
За заплаканной бронёю окна
Их баюкает покой, тишина.

И не ведают, что в бездне ночи,
Одиночество, хоть тресни, кричит.
И в промокший не уют от тоски,
Любопытные плывут призраки.

Отсыревших сигарет светлячок
Хоть кого-нибудь ещё привлечёт,
И как- будто из дождя миражи,
Осторожно возникают бомжи.

- Мужики, я вам не враг, да и вы
Тоже здесь не при чинах, хоть паны.
Потолкуем, будет дождь толмачом,
Угощу, как повелось, табачком.

И не станем мы права здесь качать,
С нас давно слетела спесь - и плевать.
Только душит ностальгия подчас -
Ведь когда – то же любили и нас.

Первое не осилил, пляшет ритм как та Бася.

Второе - круто, что ещё сказать

Продолжайте.
Ваши стихи -пока единственные, которые читаю до конца всегда.

Пушкин, Есенин и Блок негодуют!

Есенин - почти нет. А так - да, грешна, батюшка.